Газета «Молва».

Место «встречи» миновать нельзя

22.04.2014

В сороковые годы вооруженные бандиты на владимирских проселках отнимали у прохожих хлебные карточки, одежду,молоко, муку, сахар… и планировали убийства сельских начальников

В 2014 году Владимирский областной суд отмечает 70 лет со времени своего образования. Продолжаем серию публикаций о делах, которые рассмотрены судом в то далекое время, о котором многие из нас знают только по кинофильмам типа «Место встречи изменить нельзя». Разбой, грабежи, убйства в первые послевоенные годы стали повседневным явлением причем не только в столице и крупных городах, но и в сельской глубинке. Об одном из таких дел, сохранившихся в архивах, рассказывает судья областного суда.

 

Поимка банды (кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»).

28-29 декабря 1946 года на выездной сессии Владимирского областного суда в г. Меленки под председательством судьи Мошкина было рассмотрено уголовное дело по обвинению Курасова, Огурцова, Васина, Соловьева, Бумагина в совершении преступления, предусмотренного ст. 59-3 УК РСФСР, Евстигнеева – в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 165 УК РСФСР.

Были они приблизительно одного возраста, все из крестьян, за исключением Николая Евстигнеева, который имел высшее образование и являлся членом ВЛКСМ. Проживали до ареста в Меленковском районе: Курасов и Бумагин – в с. Бутылицы, Огурцов – в д. Лектово, Васин, Соловьев, Евстигнеев – в д. Дубровка. Курасов, Огурцов и Васин  ранее уже были судимы.

Начиная с весны 1946 года, Курасов, Огурцов, Васин, Соловьев, Бумагин (в отношении последнего в 1947 году дело будет пересмотрено, приговор отменен и производство по делу прекращено за недоказанностью обвинения), на проселочных дорогах Меленковского района и в пассажирских поездах на станциях Заколпье, Авферово, Бутылицы и др. отнимали у людей деньги, вещи, одежду и продукты, а если кто из потерпевших пытался противостоять бандитам, угрожали убийством из обреза, который имел при себе Васин.

Например, 27 мая 1947 года на дороге между населенными пунктами Скрыпино – Бутылицы грабители встретили одну из проходящих женщин, у которой отняли до 5 литров молока, 10 штук яиц, 2 кг. рыбы, в тот же день к вечеру по дороге близ железнодорожной ветки Меленки – Бутылицы напали на проходившую женщину, у которой отняли 40 рублей. 28 мая 1946 года грабители между станциями Заколпье – Алферово в вагоне товарно – пассажирского поезда совершили грабеж: под угрозой винтовочного обреза отняли у женщины чемодан с разными вещами и продуктами. В тот же день между разъездом Максимово и станцией Добрятино напали на проходившую женщину, у которой отняли 1 кг печеного хлеба…

29 мая 1946 года грабители в 7 часов утра на дороге между деревнями Вичино – Бутылицы напали на Александру Зотову, у которой отняли 18 рублей и пытались ее раздеть. 30 мая 1946 года белым днем между станциями Добрятино – Максимово они напали на Анну Барнягину и Клавдию Федотову. У Барнягиной отняли сумку с хлебом и сняли с нее костюм, в котором находились деньги в сумме 45 рублей, у Федоровой – сумку, дамские туфли, 3 метра мануфактуры, головной платок, чулки…

Все награбленное продавали на разных рынках и делили между собой.

Преступную группу возглавлял Борис Курасов, который доставлял оружие и боеприпасы. Он был холост, одинок, имел 4 класса образования, не работал.

Задержали Курасова, Огурцова и Васина 2 июня 1946 года на станции Добрятино, куда они прибыли для совершения нового преступления. При задержании у Васина работники военной комендатуры обнаружили боевой винтовочный обрез с 19 боевыми патронами, который тот пытался выбросить в водоем. Соловьев и Бумагин некоторое время оставались неустановленными, но впоследствии также были задержаны.

Из протокола судебного заседания видно, как напряженно проходил судебный процесс. Потерпевшая Барнягина рассказала, что в магазине на станции Добрятино получила 5 кг. хлеба и пошла домой. Когда подходила к переезду, повстречалась с Косовой и Федоровой, путь домой они продолжили вместе. Когда подходили к разъезду Максимовский, услышали крик: «Стой». Подошел какой-то мужчина и стал спрашивать, что у них есть. Барнягина ответила, что у нее ничего нет, и пыталась убежать. Однако Огурцов (он был опознан потерпевшей) ее догнал, снял с нее сумку. Васин и Курасов у Федотовой отняли сумку, а затем обыскали Барнягину и взяли из кармана 45 рублей, хлебные карточки на 3 кг. Огурцов впоследствии заявил, что выйдет на свободу и отомстит Барнягиной. Однако, несмотря на угрозу, женщина дала уличающие показания. Потерпевшая Федотова пояснила, что остановиться им велел Огурцов, он же сказал: «Отдавайте все, что есть». Огурцов был одет в военную толстовку, пилотку, сапоги…

В суде было установлено, что членами преступной группы Курасовым, а также Огурцовым и Васиным был разработан план убийства участкового уполномоченного милиции Забелина (награжден тремя орденами) и председателя правления дубровского колхоза Яшкова. Убийство Забелина намечалось на 28 мая, а Яшкова – на 30 мая 1946 года. Для совершения убийства Яшкова Курасов приобрел гранату, которой преступники были намерены ночью взорвать дом. Но эти планы не сбылись: член преступной группы Соловьев являлся родственником Яшкову, он и предупредил последнего о планируемом убийстве. Яшковым были приняты меры предосторожности, и, как указано в приговоре, «убийство было профилактировано» (то есть предотвращено). По этим же причинам было сорвано и убийство Забелина.

По итогам судебного разбирательства Курасов, Огурцов и Васин получили по 10 лет, Бумагин — 7 лет, Соловьев – 5 лет. Кроме этого они были поражены в избирательных правах сроком на 5 лет и 3 года. У преступников конфисковали личное имущество, а также выселили после отбытия срока наказания из пределов Владимирской области на 3 года. Евстигнеев приговором суда был оправдан.

Следует отметить, что в то относительно далекое для нас время наказание в виде поражения в политических и отдельных правах граждан заключалось в лишении активного и пассивного избирательного права при выборах в советы. Также лишали права занимать ответственные государственные должности, исполнять общественные обязанности и носить почетные звания, занимать выборные должности в промышленных или торговых организациях и обществах, лишали родительских прав. При этом суд обязан был войти в обсуждение вопроса о лишении осужденного прав всякий раз, когда приговаривал его к лишению свободы на срок больше одного года, что и имело место в настоящем деле. При назначении более мягкой меры, как тогда говорили, социальной защиты, поражение в правах не допускалось.

Удаление из пределов отдельной местности могло применяться с обязательным поселением или с запрещением проживать в иных местностях или без этих ограничений, на срок не более пяти лет и только в отношении лиц, проживание которых в данной местности признавалось судом общественно-опасным.

Уголовный закон этого времени предписывал право осужденного по делу, рассмотренному губернским судом, на подачу кассационной жалобы в Верховный Суд РСФСР в течение 72 часов. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 24 января 1947 года приговор был оставлен без изменения, а кассационные жалобы – без удовлетворения. Но 3 сентября 1947 года по протесту Генерального прокурора Союза ССР в отношении Бумагина приговор был отменен и дело прекращено за недоказанностью обвинения, Бумагин из-под стражи освобожден. Судебный орган в своем решении указал, что облсуд необоснованно сослался в приговоре как на доказательство вины Бумагина на показания потерпевших и свидетелей, хотя никто в суде Бумагина не опознал…

Татьяна ВЕРШИНИНА,

судья Владимирского областного суда.

Иллюстрация: htpp://kiarioclub.ru